Небесный гость - Страница 25

К оглавлению

25

Аркусов так крепко обнял старого астронома, что тот едва не задохся.

— Зачем же вы душите меня? Вот шалый! Прямо шалый, — ворчал Тюменев, а сам едва не плакал от радости.

— Неужели это мне не пригрезилось? А? Аркусов! Вы? Давайте теперь я вас пощупаю. Может быть, вы оптический обман, галлюцинация расстроенного воображения… Нет, как будто настоящий… Но каким чудом?

— Не чудом, Иван Иванович, а, так сказать, на законном научном основании… Ах, дорогой мой профессор! Вы не можете себе представить, как меня мучила совесть из-за того, что я смалодушничал и отказался лететь с вами. И потом я не мог примириться с тем, что вы навсегда покинули нашу Землю… Елена Гавриловна все глаза проплакала — она скоро поняла, а может быть, и с самого начала догадывалась, что вы отправились в такую экспедицию, из которой не возвращаются. Но все-таки она молодец у вас. Слезы катятся, но ни одной жалобы. «Так было надо!» — говорит. Ну, вот. Все, все на Земле заволновались, даже пионеры писали статьи о том, чтобы организовать специальную экспедицию для вывоза профессора Тюменева и его спутников с Беты обратно к нам. Я поехал в Москву по этому делу и там узнал, что правительство уже давно готовит эту экспедицию.

— Но как же так? Какая экспедиция? На чем вы летели? — забрасывал вопросами Тюменев.

— Все расскажу, Иван Иванович. Тут вам повезло. Вскоре после вашего отлета случилось у нас на Земле событие необычайной важности, хотя о нем долго никто не знал. Помните московского молодого ученого Синицына — он к нам в Абастумани отдыхать приезжал и рассказывал о своей новой электронной пушке? Так вот, этому Синицыну удалось-таки овладеть атомной энергией.

— Неужели? — воскликнул Тюменев. — Ведь это же колоссальный переворот!

— И не говорите, Иван Иванович. Земли не узнаете. Вся техника вверх дном перевернута. Мощные «Днепрогэсы», можно сказать, в жилетном кармане. Тысячесильные карликового размера двигатели. Поезда небывалой длины, грузоподъемности и быстроты. Одним словом, могущество человека сделалось почти беспредельным. Стали возможными и межпланетные путешествия. Да еще с какою скоростью!

Я ведь уже давно говорил с вами не с Земли, не из Абастумани, а с ракеты во время полета. Вот почему я просил вас давать радиосигналы. У нас такие аппараты, что по этим сигналам мы точнейшим образом спустились на месте вашего здешнего жительства. Капитан даже опасался, как бы не сесть вам на голову.

— Так покажите же скорее вашу ракету! — нетерпеливо воскликнул Тюменев. — Вот уж поистине неожиданность!

— Видите, Иван Иванович, какие дела, а вы говорите… Признайтесь, что, наверно, по старой памяти болтуном назвали меня. Ну, идемте! — И на ходу он продолжал объяснять:

— У нас на ракете и людей много, и запасов пищи, и инструментов. Если Савич и Архимед еще живы, мы разыщем их во что бы то ни стало.

— Едва ли они живы, — вздохнул Тюменев.

— А почему бы и нет? Разве вы сами не допускали возможности, что на Бете должны быть питательные вещества растительного и животного происхождения, только вам не удавалось найти их, так ведь вы почти никуда и не ходили. Теперь мы всю планету обшарим, во все уголки заглянем, все ее тайны и секреты откроем.

И Аркусов вновь, обняв Тюменева, воскликнул:

— Дорогой мой профессор, но как же я рад вас видеть!

— Ну, ну, опять давить будешь, — ворчал Тюменев, незаметно для себя переходя на ты. — И так уж все соки из меня выжал. Вот именно! Видишь? — И Тюменев смахнул с ресницы слезу.






* * *

Каждый год 6 мая — день возвращения на Землю, — по установившемуся обычаю, в Абастумани собирались все участники полета на планету Бета: профессор Тюменев, Архимед, Савич и многочисленные члены «спасательной» экспедиции во главе с Аркусовым.

За большим чайным столом председательствовала Елена Гавриловна. Счастье омолодило ее.

Начинались бесконечные воспоминания. Гости и научные сотрудники обсерватории с интересом слушали рассказы Архимеда и Савича об их приключениях на Бете и о том, как им удалось сохранить жизнь.

Архимеда не очень-то легко было упросить рассказывать о своих приключениях, зато Савич охотно и подробно описывал свои приключения.

…- И вдруг, можете себе представить, орхидея подвинулась ко мне и уже раскрыла замысловато скрученные сине-зеленые с золотистыми крапинками лепестки, с явным намерением схватить меня этими лепестками. Но я, конечно, не растерялся… — с воодушевлением говорил Савич, размахивая для большей картинности руками.

Девушки с восхищением смотрели на него, как на бесстрашного героя. Тюменев слушал и добродушно улыбался. Он уже знал настоящую цену Савича — человека с маленькими, легко заметными недостатками и большими скрытыми достоинствами.

1937–1938 гг.


---

Журнал "Искорка", №№ 1–4, 1986 г.

Иллюстрации В. Качальского




notes

1

Станции «Марс» и «Венера» успешно использовали парашют для аэродинамического торможения при спуске в атмосфере другой планеты (прим. ред.).

25